Кто еще не знает про эту короткую жизнь, не пожалеет о затраченном на чтение времени.
В 1918 году небывалые гонения обрушились на Русскую Православную Церковь. Священников, монахов, просто верующих людей расстреливали и бросали в тюрьмы. А в 1920-ом шестнадцатилетняя девочка Таня, вчерашняя гимназистка, любимая внучка томского священника отца Антонина, приняла решение.
…Зачем наше имя потомкам хранить?
Мы малое дело возьмем,
Которое сердце бы стало любить,
И честно всю жизнь проживем, — написала она в тетрадке.
Жители Томска часто могли видеть у тюремных ворот скромную большеглазую девушку с тяжелыми свертками. Татьяна приносила передачи узникам. Милосердие к незнакомым людям вызвало недовольство чекистских органов. Юную христианку захотели устрашить. Первое ее заключение длилось 4 месяца. Но тюрьма не сломала, а укрепила силы мученицы. Ведь и Самого Христа заключали в темницу.
Выйдя на свободу, Татьяна продолжает свое служение. Скольких людей утешили и поддержали согретые ее душевным теплом узелки с чаем и сухарями! Пока Татьяна собирала продукты и деньги, в ОГПУ собирали материалы для нового «дела»:
«Татьяна Николаевна Гримблит имеет связь с контрреволюционным элементом духовенства, которое находится в Нарымском крае, в Архангельске, в Томской и Иркутской тюрьмах. Производит сборы и пересылает частью по почте, большинство с оказией. Гримблит во всех тихоновских приходах имеет своих близких знакомых, через которых и производятся сборы…»
Татьяну вновь арестовывают и как «вдохновительницу тихоновского движения в губернии» отправляют в ссылку.
Выкраивая минутки, она пишет стихи.
Пускай в далекой стороне
Страданье ожидает,
Пускай душа горит во мне,
Тоскует, вспоминает.
Мне в прошлом не в чем упрекнуть
Себя – вперед же смело!
В благословенный Богом путь
За дорогое дело…
Зато чиста со мной идет
Подруга дорогая,
Среди нужды, среди забот,
Любовно помогая.
Она мне радость сохранит,
Уныние отгонит.
И обопрусь, как о гранит,
Когда душа застонет.
Мне совесть чистая вдали
Скорбь радостью заменит.
Пускай далече увезли —
Подруга не изменит
В ссылке Татьяна оказалась среди родных по духу людей. Здесь, в Зырянском крае, на высоком берегу Вычегды отбывали ссылку десятки священнослужителей, были среди них и архиереи. Нам трудно даже представить: ведь это было сообщество святых людей – исповедников и мучеников Христовых! Общие невзгоды, общие молитвы… Возможно, именно здесь зародилась у Татьяны мысль принять монашество. (Есть предположения, что к моменту мученической кончины она была в тайном постриге). Несколько лет после ссылки Татьяна живет в Москве, поет на клиросе в храме Николы в Пыжах. И одновременно продолжает отправлять посылки и передачи осужденным. Со многими она теперь знакома! И поддерживает не только продуктами, но и добрыми словами писем. Многие называют Татьяну Филаретом Милостивым, не догадываясь, что именно в день памяти этого святого она родилась. Епископ Иоанн (Пашин) писал ей из лагеря: «Родная, дорогая Татьяна Николаевна! Письмо Ваше получил и не знаю, как Вас благодарить за него. Оно дышит такой теплотой, любовью и бодростью, что день, когда я получил его, – был для меня один из счастливых, и я прочитал его раза три подряд, а затем еще друзьям прочитывал: владыке Николаю и отцу Сергию – своему духовному отцу. Да! Доброе у Вас сердце, счастливы Вы, и за это благодарите Господа: это не от нас – Божий дар. Вы – по милости Божией – поняли, что высшее счастье здесь – это любить людей и помогать им. И Вы, слабенькая, бедненькая – с Божьей помощью, как солнышко, своей добротой согреваете обездоленных и помогаете, как можете. Вспоминаются слова Божии, сказанные устами святого апостола Павла: «Сила Моя в немощи совершается».
Я любви Твоей не стою
И завета не храню,
Только всей моей душою
На кресте Тебя люблю…
В день, когда она писала это письмо (к архиепископу Аверкию) Татьяну снова арестовали. В присутствии работников НКВД она спокойно пишет записку подруге:
«Ольга, родная, прости! Прибери все…» –
далее следует ряд просьб закончить необходимые дела. И конец записки:
«Ну, всех крепко целую. За все всех благодарю. Простите. Я знала, надев крест, тот, что на мне, – опять пойду. За Бога не только в тюрьму, хоть в могилу пойду с радостью».
Это был еще не последний арест. Ее подвиг, ее служение будут продолжаться до 1937 года. До кончины.
Чекисты усердствовали в собирании доказательств ее контрреволюционной деятельности. Из сослуживцев вытягивали «нужные» факты. Врач больницы, в которой она работала, показал: «Мне известно, что Гримблит посетила больного, лежащего в госпитале, к которому Гримблит не имела никакого отношения по медицинскому обслуживанию. В результате на другое утро больной рассказал врачу, что ему всю ночь снились монастыри, монахи, подвалы и так далее. Этот факт наводит меня на мысль, что Гримблит вела с больными беседы на религиозные темы…»
Медсестра рассказала о следующих «злодеяниях» подсудимой: «Гримблит зимой 1937 года, сидя у тяжелобольного в палате, в присутствии больных и медперсонала после его смерти встала и демонстративно его перекрестила… На вопрос о носимом ею на шее кресте Гримблит неоднократно отвечала: «За носимый мною на шее крест я отдам свою голову, и пока я жива, с меня его никто не снимет, а если кто попытается снять крест, то снимет его лишь с моей головой, так как он надет навечно»… Находясь на дежурстве, Гримблит выдачу лекарств больным сопровождала словами: «С Господом Богом». И неоднократно крестила больных. Слабым же больным Гримблит надевала на шею кресты».
Из протоколов:
Следователь: Обвиняемая Гримблит, признаете ли вы себя виновной в ведении вами антисоветской агитации за время служения в Константиновской больнице? Татьяна: Никакой антисоветской агитации я нигде никогда не вела. На фразы, когда, жалея меня, мне говорили: «Вы можете тратить деньги на красивую одежду и на сладкий кусок», я отвечала: предпочитаю поскромнее одеваться, а оставшиеся деньги послать нуждающимся.
Следователь: Как вы проявлялись как религиозный человек относительно советской власти и окружающего вас народа?
Татьяна: Перед властью и окружающими я старалась проявить себя честным и добросовестным работником и этим доказать, что и религиозный человек может быть нужным и полезным членом общества. Своей религии я не скрывала…
Татьяна Гримблит была расстреляна 23 сентября 1937 года. Ей было 33 года.
Прославлена как мученица Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в 2000 году.
Ложь, клевета благодарностью будут
Мне за любовь, за труды.
Пусть меня каждый и все позабудут, –
Помни всегда только Ты.
Вечную память мне дай, умоляю,
Память Твою, мой Христос.
С радостью светлой мой путь продвигаю,
Муку мою кто унес?
Кто всю тоску, что мне сердце изъела,
Счастьем, любовью сменил,
Труд мой посильный в великое дело,
Благостно в подвиг вменил?
……………………………………
Молодость, юность – в одежде терновой,
Выпита чаша до дна.
Вечная память мне смертным покровом,
Верую, будет дана.
1932 г.
Сколько читаю, столько плачу. Мне бы хоть каплю такой любви.