Она стояла под водопадом. Струи падающей воды наполняли её блаженством. Удары постоянной прохлады, щекотанье прохлады по спине, по ногам, прохладный плащ, и ощущение жгучести прохлады, бьющей её трудолюбиво – почему это не может быть так долго, сколько она этого хочет?
Она стояла под водопадом. Почему хочется так долго стоять в нём? Что это – жажда напиться водою всей кожей, всей кровью, каждой клеточкой, каждым волоском? Или наслаждение ощущать её хлестающие плети, её тяжесть и податливость? Что это? Почему она не уходит отсюда, из-под белопенного водопада? Почему ей кажется, что она готова стоять тут долго – настолько долго, пока не истлеет сама земля?
Нет. Она не может отсюда уйти. Нет. Ни за что на свете. Она принадлежит водопаду, потому что он – вечное движение, дающее вечную жизнь. И она тоже. Она тоже сливается с вечным движением, чтобы найти в себе вечную жизнь. Которая, несомненно, есть. О ней говорил Бог, Творец всего мира и человека. И это правда. Потому что водопад не может существовать сам по себе. Ведь кто-то углубил в земле дорожку. Кто-то наполнил недра влагой и дал ей выход на поверхность. Кто-то влил в ручеёк несколько других. И когда русло расширилось, на пути реки кто-то оборвал дорогу и сбросил её вниз на несколько метров. Там она продолжилась вновь. Но вместе с дорогой на камни стала падать река. Всегда. Постоянно. И ей хотелось слиться с рекою так, чтобы падать с обрыва всегда. Постоянно. Но почему?!
Почему ей надо превратиться в водопад, слиться с ним… и никогда не высыхать? Что такого притягательного, таинственно влекущего в шуме воды, в её стремлении двигаться всегда вперёд? Именно то, что она… никогда не останавливается, если ей не установят границы? А установят границы и всё. Вода исчезает. Она умирает. Разлагается.
Всё, как человек.
Всё, как человек! Гибнущий в застое своей ленивой порочной души, боящейся потрудиться любовью людям и Богу. Потому что любовь – это всегда движение. Всегда стремящаяся вперёд среда воды.
-1-
Она стояла под водопадом светлопечальная, с улыбкой, едва угадывающейся на самом обычном милом девичьем лице. Такие лица скрывают добрую душу, которая не мыслит себя без труда и умеет радоваться любой милости Божьей, обнаруживающей себя в природе и в человеческих отношениях… Она закрыла глаза и подставила щёки, лоб, нос, всю свою кожу на лице хлёсткому непрекращающемуся дождю. Казалось, что вода топталась по коже ногами, плясала по ней и прыгала, изо всех сил выбивая дробь. Танцующая вода.
Интересно, что произойдёт с нею, когда ударят морозы под тридцать? Интересно, медленно ли кристаллизуется вода, нарастая шатром глубокого чистого белого цвета, или в ночь таинственно отвердевает сразу, чтобы наутро, когда в одиннадцать часов, наконец-то, засияет на несколько коротких часов низкое неяркое солнце, ослепить сверканием длинного королевского шлейфа любопытный любующийся человеческий взгляд?..
Она стояла под водопадом и пила, не напиваясь, вкуснейшую амброзию, исшедшую из глубин земли и впитавшую в себя воздух и сам лес, камни и солнце. Как можно предпочесть живой воде измученную красителями, ароматизаторами, стабилизаторами, кислотами и прочей химией мёртвую жидкость, предлагаемую людям в городах, лишённых чистоты и тишины? Да и в издыхающих деревнях уже заболочено всё, измельчено, высушено, изгажено… А тут – сокровище! И в этом живом сокровище она может стоять столько, сколько захочет её тело, её душа.
А она пока не может насытиться. Наступит ли такое время, когда её потянет сделать шаг вперёд и оставить шлейф воды за спиной? Оставить за собой свой собственный покой, радость открытий? Сейчас кажется, что это никогда не произойдёт. Что это невозможно.
… Интересно, а если сделать шаг не вперёд, а назад? Что там позади, за стеной воды, обтекающей её, будто лодку?
Она обернулась на скалу. Конечно, мокрая. Как ей не быть мокрой? Тёмный камень с коричневыми прожилками поблёскивал включениями слюды. Стена вовсе не была сплошной. В ней зиял провал. Грот? Вход в пещеру? В тоннель?
-2-
Осторожно ступая по избитым валунам, она пробралась в проход и остановилась, привыкая к обступившей её черноте. И увидела. Увидела округлые стены и потолок. Увидела неровный, но сглаженный пол. Выступ из стены, похожий на стол. Углубление, похожее на узкое неудобное ложе. Сложенные кругом чёрные камни – костровище? Да, похоже на костровище… И всё вкупе это походило на тайный грот никому неведомого отшельника. Может быть, здесь он сражался с самим дьяволом, насылающим на подвижника своих бесенят – падших ангелов? Здесь он жил, набирая ладонями воду и скудно питаясь тем, что посылал ему Господь? Здесь он усердно молился за тех, кто не хотел или не умел молиться даже за одного себя? Здесь он учился терпеть страдания, смирятся, отгонять от себя искушения и всей жизнью, всем сердцем своим любить Бога? Ведь это величайший дар – любовь к своему Творцу, Царю Вселенной! Но многие не знают об этом. Многие из тех, кто знает, не могут его получить из-за того, что по-настоящему не хотят. А малая часть – истинные бриллианты, сверкающие твердыни, устремлённые в иной мир, в иные небеса, к иной любви – всесовершенной, всепрощающей, всёпокрывающей… Эта малая часть, огранённая, отполированная трудами, аскезой, страданиями, лишениями, послушанием воле Божией, добротою и радостью сердца, есть избранники Божии. И жизни их – те самые столпы, на которых стоит жизнь всего мира.
Прохладные камни. Прохладный мох. Прохладная темнота. От ударов воды о землю в гроте прохладное дыхание. Вода неслась, текла, падала… Она каждое мгновение была новой. Но она знала – знала откуда-то! – и отшельника, и ту, что стояла под водопадом, соединяла их между собою незримо, почти неощутимо, но так, что они узнали друг о друге, подумали друг о друге, поняли жизнь друг друга… И, несмотря на непохожесть, на разность судеб, в каких-то долгих мгновениях они связали свои взгляды, свои души и посмотрели в одну сторону – туда, где многие тысячи лет их ждал Владыка Мира – Единый Бог в Трёх Лицах: Отца и Сына, и Святого Духа – и предлагал живительную силу Своей любви всесовершенной, всепрощающей, всёпокрывающей…
Она осталась здесь. Живая, невредимая, жаждущая познать то, что познавал когда-то до неё святой отшельник.
За шумом воды не слышны ни птичьи трели, ни звериный рык, ни говор людей, ни тарахтенье моторов, ни визг попсы и грохот рока, ни стрельбы, ни взрывы. Она стояла под водопадом и слушала дарованную ей молитву…
31 декабря 2012, 1-15 января 2013